– Насчет спит это уж вряд ли. Он вроде бы уединился с Ольгой, причем я даже гадать не буду для чего.
Сомнительно, конечно, что в результате этого вмешательства произойдут какие-либо существенные изменения в известной истории. Для этого нужно более глобальное воздействие. Но зато у поэта будет возможность закончить свои произведения и создать новые.
– Ладно, братцы, вы уж тут как-нибудь сами. Пархоменко, разместишь народ в гостевом доме. А я пойду к себе, – подвел итог Темляков.
И что бы это значило? Еще ни разу не бывало такого, чтобы оператор не вышел на связь. Ни разу никто не сослался на то, что в этом плане возникли какие-либо сложности. Понятно, что случиться может всякое. Вот только Шейранов буквально заскрежетал зубами, когда подумал о том, какие проблемы могут приключиться у Перегудова. Этот одержимый вполне мог придумать что-нибудь такое-эдакое для острого и динамичного финала.
Именно там, наблюдая за молодыми солдатами-призывниками, стоящими в оцеплении, Шейранов впервые задумался над тем, что что-то в своей жизни он сделал не так. В СССР считалось зазорным не служить в армии. Взаимоотношения людей, прошедших эту школу жизни, были на качественно ином уровне.