Путь ведьмака лежал через большую часть крепости, к заново заселенным мастерским. Поврежденные тяжелые големы с фронта прибывали непрерывным потоком, а обратно требовалось отправлять функционирующие машины. И армейским механизмам не было особого дела до того, что основная часть местных мастеров полегла от удара поляков в спину. Олегу еще повезло, что он последнюю пару недель находился в отпуске. Причем не обычном, а предоставленном высочайшим распоряжением комендантом крепости всем выжившим на борту потерпевшего крушение воздушного линкора «Змий». Пересилить данную бумагу или вообще связываться с ней начальники рангом поменьше как-то не решались. А потому у начинающего ведьмака хватило времени на окончательное выздоровление после ранений и собственные дела. А самый пик начавшегося в мастерских аврала просто прошел мимо него.
Сильно повышать голос офицеру не требовалось – как-никак она находилась в одной с ним комнате. Более того, сидела за тем же столом, только с другой стороны. Обычно штабы работали в куда более комфортных условиях, но проклятая война и вызванный ею переизбыток важных чинов в приграничном укрепрайоне вынудили обитателей уютных кабинетов потесниться. Освободившуюся площадь занимали не солдаты или снаряды, а другие армейские чины, только рангом повыше. В государстве российском всегда большим начальникам отдавались лучшие места, а остальных распихивали куда придется. Испокон веку так было, со старины глубокой. Может, подобная традиция началась даже раньше, чем люди стали вести официальные записи. И хотя мало кому сей пережиток прошлого нравился, искоренить его почему-то не получалось.
– Просыпайся, сын мой. – Осторожно приоткрывший плотно зажмуренные веки Олег обнаружил перед собой татуированного фиолетовыми чернилами под хохлому орка. В рясе обычного православного попа и с большим блестящим крестом во все пузо. Именно данные предметы культа помогли со второго взгляда опознать в странном существе отца Федора. Священнослужитель выглядел так, словно его сначала облили зеленкой, а потом отдали на растерзание кружку́ скучающих любителей народного творчества. – И не пучь глаза так удивленно. Разрыв энергетических каналов тонкого тела при перенапряжении – страшная вещь. Увы, таблетками да молитвой от нее не спастись. Приходится вверять свою бренную плоть целителям, изучавшим также мастерство волшебного чистописания, а они люди творческие. Никогда не знаешь, что в следующий раз придумают, чтобы больные к ним пореже заходили. Ты, кстати, сам-то как себя чувствуешь? Готов к серьезной беседе?
– Ну ладно, это, конечно, аргумент… Четыреста девяносто. – Иосиф слегка кашлянул, демонстративно выдвигая на середину стола к одному большому мешочку два маленьких. – Их род внесен в перечень семей, с которыми у нашей общины установлены особые отношения. И скидки на услуги.
– А-а-а! – не очень информативно, но довольно грозно вскричал один из уцелевших поляков, бросаясь на Олега с саблей. Длина чуть загнутого клинка едва достигала полуметра – видно, его специально укоротили для боя в тесных коридорах и кубриках… Верстак, который перевернул на противника укрепивший свои мышцы при помощи целительной магии парень, был намного больше. А потому лезвие до него не дотянулось, а враг продолжил кричать. Получить несколькими десятками килограммов дерева и железа по пальцам ног – это больно, тут никакие сапоги не спасут.