— Тарзан не смеет рядиться с великими, — попробовал было шерстяной обычную халву.
Но, во всяком случае, одно было ему дано в ощущениях clarus et distinctus: он страдал.
Значит, жрать. Основная здесь проблема — Чип и Гаечка, они хитрые и работают в паре: он дерётся у кормушки, пока она хрючит и в защёку заначивает. Потом он у неё изо рта ест, прямо со слюнями вычавкивает… хорошо устроился, слюнечки у Гаи вкуснючие.
— Да вот, джигурда какая-то сифозная прискакала, ходит по ногам как по паркету, — наябедничал выхухоль.
— Ну что, будем? — ещё раз уточнил он у Септимия.
Разбуженная коза смотрела на всех блестящими глазами и бормотала «дочь помилуй маму, дочь помилуй маму». Второй шерстяной сказал, что жизнь — сложный институт и не всякий поканчивает его с отличием. Потом он попытался что-то спеть, но глотку заклинило.