Пиво произвело на козла странное действие: он не то чтобы захорошел по новой, но все чувства куда-то провалились. Стало всё равно, на себя в первую очередь.
— Вон там, — лиса зачем-то заговорила громким, опасным шёпотом. — Мышь. Она меня знает. Я выйду. Чай допейте и тоже выходите. Я буду снаружи.
Горячий язык Пьеро прошёлся по её шее, оставляя на нежнейшем голубом подшёрстке трагически-влажный след.
— Афтятя! — неожиданно ясно и отчётливо сказал Буратина.
— Мррррмр, — ответила Львика и поклонилась.
— Рано, — сказала Шушара. — Не прошла неделя.