– Очень испугалась, – вздохнула Тисса. – Я думала, тут фан будет и все такое, а здесь такая жуть… И темно. А я не люблю, когда темно. И назад не дойдешь теперь никак …
Хотя такая ерунда происходит обычно только в столице нашей родины. Стоит только отмахать всего лишь верст сто в любую сторону, и вот вам: там зима еще есть – с сугробами, ледышками, детьми с санками и рыбаками, сидящими у пробитых лунок.
Из толпы молчащих корсаров-призраков выдвинулся один, в долгополом сюртуке и забавной высокой шляпе, то и дело съезжавшей ему на затылок, его лицо было как будто вырублено из дерева.
А после рукой верным флибустьерам эдак знак подаю: давайте, мол, ребята, нахлобучивайте ее.
– Да, мы были вторыми, – с грустью сказал Игорь Иванович. – Мы поздно поняли, что они затеяли, но это не значит, что мы сдались. И смею вас заверить – сейчас у нас в игре сильные позиции, там нашлись люди, разделяющие наши убеждения. Но мы были не готовы к вашему появлению, к тому, что в игру смогут вернуться боги.
Я узнал голос Калле, по борту брякнули ступеньки веревочной лестницы, в которую я вцепился обеими руками.