И снова гонка, уже почти в полной темноте. Луна то появлялась, то исчезала, в трюмах я бежал почти наугад. Корабельное кладбище ожило с наступлением ночи, правду говорят, что луна – это солнце мертвых. Я видел корабль, где скелеты затеяли веселую пляску, тряся руками, в которых были их же черепа с вставленными в них светляками. На полусгнившей посудине, от которой остались лишь корма, кусок мачты и часть названия (на корме я успел прочесть слово «Черная…»), я видел жуткого вида мартышку-зомби, которая сиганула на чудом уцелевшую рею, находившуюся на той самой обломанной мачте. На огромном галеоне, где-то вдалеке, громыхал медью оркестр, который вообще непонятно что здесь делал, при этом играл он что-то бравурное и отдаленно напоминавшее марш «Прощание славянки».