— Да и опоздали они ненадолго, — договорил Курт.
— Выбирать придется сейчас, — договорил Курт. — Это значит «прямо сейчас». Мне не нужны символические жесты, посему я не стану давать второго шанса: не услышав сию же минуту того, что хочу услышать, я просто встану, выйду — и позову парней снаружи и Готтер с фляжкой твоего зелья. Итак?
— Нет такого начальства, которое нельзя было бы призвать к порядку, — отозвался Курт, уверенно направившись к лестнице. — Надеюсь, новичок достаточно разумен, чтобы об этом помнить.
Выстрелить было можно. Если остановиться, перевести дыхание… Хватило бы пары секунд; в лагере Хауэра доводилось делать и не такое. Девять попаданий в мишень из десяти после десятка кругов вокруг корпуса, и не торопливым шагом, как сейчас, а бегом, в кольчуге и с грузом, а не налегке, как сегодня — это был стабильный результат; лучше бывало, хуже — нет. Попытаться было бы можно, но… Да, остается один шанс неудачи на девять шансов успеха, и этой вероятности никак нельзя позволить сделаться явью, но — только ли в этом дело?
— А он прав, Гессе, — заметил Висконти со вздохом. — Если вероятность сгинуть на бамбергских улицах так реальна, как это утверждается, то слать туда именно тебя — идея не из лучших.
— В порядке, — кивнул Курт, взял ведьму за локоть и, потянув за собою, двинулся по улице дальше, на ходу бросив: — Сына не прибей теперь, смотри.