Когда из-под его ног вылетела тяжелая подпора, Нессель поморщилась, а спустя полминуты вовсе отвернулась, явно с трудом сдерживая дурноту. По толпе зрителей волной прокатился одобрительный гомон, чуть замолкнувший в момент апогея и ставший громче ближе к финалу. Было ли это личным распоряжением Фридриха, или вариант петли исполнитель выбрал сам, Курт не знал и сомневался, что будет этим интересоваться…
— Не знаю, насколько это связано с твоим или нашим делом, — заговорил Ван Ален неуверенно, придвинувшись к столу ближе, — и связано ли вообще, но кое-что есть. Помнишь, я сказал, что этой ночью был…
— Да, Петер. Канцлер. Он просто шел, споткнулся и упал в канал — на глазах у всех. Или мы принимаем как факт, что это была случайность, или кто-то столкнул его в воду так, что этого никто не увидел. То есть, не касаясь его руками; ибо свидетели говорят, что был поздний вечер, улицы — малолюдны, а на мостике подле канцлера и вовсе не было никого. Потому его и не успели спасти — единственные свидетели произошедшего находились на таком расстоянии, что он успел нахлебаться воды, пока они подбежали к месту происшествия. Ergo, мы имеем уже двоих малефиков.
— Кто ты? — отчего-то не сразу совладав с собственным голосом, бросил Курт резко.
— Давно ты знал? — прямо спросил Курт, и Бруно смятенно отвел глаза.
Пригнуться — и назад, в сторону и снова назад…