— Значит знакомы, - вынес собственное суждение герцог, - и как она?
— Что же мне с тобой делать? - его теплые руки начали осторожно гладить по спине. - Видишь ли, Ари, - сжал, вновь прижимая к себе так сильно, - смерть, похороны, церемонии - все это наполнено смыслом в кругу родных и близких, а на войне тело -лишь мясо, непригодное к еде и скоропортящееся. Это мясо, маленькая, это даже не тело.
— Леди Уоторби, - в голосе герцога отчетливо слышалась злость, - надеюсь, вы понимаете, что единственным возможным развитием дальнейших событий будет наше немедленное бракосочетание?
На сей раз глаза лорда медленно сузились, выдавая охватившую его ярость. Необоснованную, в отличие от моей.
— Честь… достоинство… верность идеалам… состояние… дети… — Посмотрел мне в глаза, жестоко усмехнулся и иным, холодным, злым тоном произнес: — Честь женщины теряется одним актом насилия, и какой честной не была бы она, для всего света становится опороченной, опозоренной, грязной. Достоинство — понятие столь растяжимое, что границы его давно размыты в соответствии с представлениями каждого. Мужское достоинство — и вовсе стало крылатым выражением, обозначающим часть тела, которую вам еще не доводилось видеть, леди оттон Грэйд. Верность идеалам? Еще недавно вы были верны церкви, но что осталось от вашей веры сейчас?! Состояние, дети… — усмешка. — Мужчины любят детей от любимой женщины, Ариэлла. Мы не обладаем материнским инстинктом, у нас иной — инстинкт защитника. А есть ли смысл защищать то, что не вызывает отклика в сердце?
Лич был страшен, но даже сейчас в призрачных очертаниях проглядывали черты некогда человеческого лица. Высокий лоб, глаза чуть навыкате, большой мясистый нос, тонкие губы, массивный подбородок. При жизни маг был уродлив. Крайне.