— Казарма оставляет неизгладимый след на восприятии личного пространства.
— Приучаю себя к аскетизму, принятому в этих местах.
Меня отпустили мгновенно. И едва обретя свободу, я решительно обошла герцога, вошла в собственные покои и захлопнула дверь. Засов прочно вошел в пазу, и только после этого я позволила себе сгорбить до этого неестественно прямую спину.
— Мне интересно было бы взглянуть на прошение, — едва слышно заметила я.
— Я знаю, — последовало безапелляционное.
— Что же случилось с вашей великолепной памятью, леди оттон Грэйд? Я ведь уже говорил вам об этом, обосновав свое решение предельно четко и откровенно.