Впрочем, сложно назвать традиций то, чему всего одиннадцать дней. Но при виде двенадцатой розы на моей подушке, мне неизменно вспомнилась та грозовая ночь в замке Грэйд, стремительный полет над долиной, возвращение едва начался дождь и лишающие дыхания поцелуи… И если быть откровенной, я совершенно не жалела о том, что произошло, мне было совестно исключительно за свои слезы и растерянность, и то что его светлости пришлось утешать ту, которая более полугода после событий в столице уверенно утверждала, что, несомненно, готова исполнить свой супружеский долг. Безумно стыдно.
Создалось странное впечатление, что герцог намеренно выводил меня из себя. Намеренно и методично, получая от этого какое-то извращенное удовольствие. Словно проверял на прочность.
— Я сумею считать воспоминания только капитана.
Развернулась назад, но там, вместо лестницы виднелась глухая стена! Ее не должно было там быть, но… Испуганно прижимая руки к груди, я прошла по узкой комнате, открыла дверь и едва не закричала, обнаружив за дверью обрыв! Отступила обратно, пока спиной не уперлась в еще одну дверь, обернулась и поняла, что я уже не в комнате, а в коридоре! Огромном, длинном, с высокими сводчатыми потолками мрачном и едва освещенном факелами коридоре!
Сжав кулаки, чтобы прекратить нервно теребить край длинных рукавов платья монастырской послушницы, я прошла к тому же окну, но остановилась в двух шагах от принца, глядя на виднеющийся отсюда фрагмент медленно темнеющего неба, на котором звезд почему-то не было видно. Присмотревшись, поняла, что надвигаются тучи и вероятно будет дождь. Что ж, очень жаль.