И вскинул руку. Темное, клубящееся дымовое пятно, образовавшееся у его пальцев, вдруг начало стремительно увеличиваться, теряя густоту и становясь все более прозрачным, чтобы окутать всю портретную галерею. Секунда, вторая, третья. И в пустом, казалось бы, пространстве, вдруг проявились… глаза.
— Прорыв начался, как только мы нашли вас, леди оттон Грэйд. В данный момент сияние святого сплава во всех храмах и церквях оповещает храмовников о надвигающейся угрозе.
Отвлечься оказалось попросту невозможно! Со мной творилось что-то невероятное, но совершенно определенно это являлось запретным, недопустимым и бесстыдным. Совершенно определенно! И в то же время…
— Должен напомнить, - вдруг очень вкрадчиво заговорил лорд Грэйд, - как ваш муж и повелитель, я имею полное право убрать ширму вовсе.
— Ну же, Ари, - с улыбкой произнес лорд оттон Грэйд, - и прекратите, ради Тьмы, натягивать несчастную рубашку, вы же порвете ее сейчас.
— Да, — кивнула госпожа Вонград. — Лорд оттон Грэйд очень благородный, он не мог оставить девушку в беде. — Тяжелым вздох и сокрушенное: — Вернулся герцог спустя три дня, седой и с шрамами. И с холодом в сердце. Он больше никого не любил.