Сестра, к сожалению, мне было неизвестно ее имя, поразив своими размерами, прямо указывающими на невоздержанность в питании, мотнула головой, от чего темно-серый саван заколыхался, и вошла в часовню. Затем ею были заперты двери, но сама монашка демонстративно села возле входа, демонстрируя, что останется здесь, охраняя мою честь.