Немного успокоившийся, я полчаса пытался то ли проснуться, то ли доспать под душем, пока мама не выгнала меня из ванной, стуком в дверь.
Вера сбилась с шага, остановилась и развернулась ко мне. Её широко распахнутые глаза уставились на меня и начали поблескивать накатывающей влагой.
В начале "званного" вечера, у нас дома, когда все еще чувствовали естественную скованность, он толкнул такую речь, обо мне таком замечательном и неповторимом, что прослезились и мама, и дедушка, и сам Завадский!
- Что у вас произошло? - уже совершенно другим тоном, когда мы остались одни, опять спросил у меня парень, который, видимо, у этой четверки "церберов" был за старшего.
- Спасибо тебе Коля… Я, как говорит дедушка - "на алаверды"…
Комитет и милиция встали на уши… Но… "невозможно понять логику непрофессионалов", как говаривал старина Мюллер… Никаких концов. В Балашихе их искать никому в голову придти не могло, а "залечь на дно" трем придурка ума хватило.