– Но… как же это? Они же низшая раса! Славяне…
Машинка бодро перла дальше. На душе становилось все тоскливее и тревожнее. Потому как сначала еще было как-то не вполне понятно, что произошло. То есть понятно, но все же не совсем. Не вполне отчетливо, что ли. А вот теперь дошло.
Позавтракали и отправились. Передней дозорной группой – сам лейтенант с картой и ефрейтором Брендерберей или как его там (вот ведь фамилие у человека!), следом – пулеметный расчет из Семенова с Жанаевым. В случае обнаружения оккупантов – в бой не вступать и по возможности тихо отойти. Собственно, тут вопросов не возникало ни самомалейших – для боя просто боеприпасов нету, разве что на короткую стычку хватит. Идти было просто – с картой, где обозначались дороги, тропинки, болота и ручейки, сложностей не возникало, да и Березкин оказался в этом толковым, ориентиры засекал и вел грамотно.
– Первым делом виселицу поставили на три персоны на площади в райцентре. И тут же стали вешать. Четыре раза уже обновили. Первыми раненых ребят повесили. Которые вокзал защищали, – сказал лекарь.
Во-вторых, самым ярким днем, в полдень, в лесу сумерки.
– А иначе что? – тревожно глядя на проявляющего признаки нетерпения немца, спросил растерявшийся Леха.