– Мы тоже не в деревне на печи лежим, – пробурчал Петров.
– Чушь! Киев – мать городов русских. Там – Русь! А все остальное – это нерусь! – так же убежденно заявил квадратномордый и надулся от гордости.
Раскорячившись, как парализованная черепаха, Леха прижался к земле.
Только собрались проводить ликбез дальше – прибежал тот пацаненок, что помладше: голый, мокрый, замерзший как цуцик и заметно дрожащий, но радостный и счастливый.
– Ну видно, другие ушли или в плен попали, – отозвался Леха.
– Ах ты, гнида красная! – Я оглянулся – нет, не слушают. Немцы на нас не смотрят даже, по сторонам больше глазеют. Жаль, винтовка вторая – на левом плече, так бы гада хоть штыком подколол малость…