Цитата #854 из книги «Лёха»

Семенов пожал плечами. Ему явно было безразлично, что какой-то мужчина в будущем будет пить такой коньячок. Вот то, что после обыска у них имущества совсем не осталось и даже фляжек нет, – беспокоило его куда больше, это даже Леха видел. Глянув, как там немцы, не смотрят ли за ними, Семенов аккуратно вытянул из-за обмотки ножичек, раскрыл его и попросил Леху сидеть смирно, не ерзать.

Просмотров: 2

Колонна тем временем вытягивалась с поля на дорогу, и тут Семенов разглядел – там, куда отвели вчера вышедших из строя, валялись как попало несколько десятков трупов – в нижнем белье и разутых. Вот даже как: ни прятать не стали, ни хоронить; значит, показуха это специальная. Борьба с коммунистами и евреями, значит. Только вот те, кто свалились по дороге сюда, и те, кто после мокрой ночи не смогли встать, были убиты просто так, потому насчет борьбы исключительно с жидами Семенов немцам верить не стал. Для дураков это. Хотя и напечатано на бумаге. Надо драпать. И побыстрее.

Просмотров: 2

– Ты не сердись, – примирительно сказал режиссер, – сойдет все отлично, если видно, что солдату скучно, мерзко и вообще… Там еще будет вонюче и грязно, а возможно, будут блохи, вши и мыши. Общаться с местными – это выше тебя, а отвечать на вопросы уж совсем тыловой крысы, которая к тому же выше тебя по званию… но не может тобой командовать, это тоже не побуждает к монологам. Цеди сквозь зубы: «Йа, найн, натюрлих, даст ист гут, швайне унд шайзе» да еще несколько слов-фраз – и хватит. Понимаешь?

Просмотров: 2

– Генрих, надо остановиться! Мы так не доедем!

Просмотров: 3

Тут Семенов тихо про себя улыбнулся, вспомнив, когда взводный говорил, что боец и младший командир на войне ничему удивляться не должны и все воспринимать обязаны по-воински, мужественно. И подкрепил это свое высказывание старой историей – как во время войны в их полку тыловик-фельдфебель натурально свихнулся, когда вылез после пьянки из своей каптерки и увидел идущих мимо зеленых лошадей. Ну то есть он не свихнулся сразу, а решил, что допился до чертиков и терять ему нечего, потому продолжил пьянку и вот после этого окончательно вышел из строя. А лошади те и впрямь были зелеными – их покрасили маскировки ради: тогда, в начале той войны, на маскировке все свихнулись и маскировали все что можно. Получалось зачастую глупо – вот, к слову, и лошади подохли. Не перенесли покраски. Оно и понятно – лошадки-то живые, не забор какой. Семенову жаль было этих животин, погибших по чьему-то недомыслию, в этом он вполне кавалериста Уланова понимал. Вот другой пример – когда французы сделали на заводе крашеную стальную копию мертвеца немецкого, здоровенного, взбухшего от гниения прусского гренадера, валявшегося на нейтральной полосе в важном месте, – этот да, впечатлил. Стальной футляр, выдерживавший попадание винтовочной пули, французы доставили на передовую, ночью выволокли гнилой труп, а на его место установили подменку, в которой прятался тшедушный французский арткорректировщик с телефоном. И такая штука сослужила добрую службу, позволив французской артиллерии разносить все, что надо, быстро и точно – глаза-то у нее были совсем близко от целей.

Просмотров: 2