Менеджер задумался, непроизвольно сгибая и разгибая ремень винтовочного чехла…
– Знал бы ты, малыш, какая здесь роскошная охота! Когда вся эта война закончится – ты обязательно должен со мной поохотиться! Это герцогская охота будет, клянусь своими наградами! Хотя куда нашим задрипанным герцогам на их крошечных землях было устроить такое, что будет у нас!
– Ну всей, какая есть, – гордо ответил знаток человеческой физиологии Семенов.
– Ладно, ты давай беги, предупреди наших. Где лагерь – знаешь?
Положение было куда хуже архиерейского. То есть какое может быть положение у архиерея, боец не знал, но часто слышанная в детстве поговорка была привычной. Паскудное было положение, чего уж там. Больше всего тревожило то, что германцы дело свое знали четко, конвой службу нес умело и старательно. Колонну военнопленных пасли так, что удрать пока возможности не было никакой, тем более если бежать втроем-вчетвером. Трое конвоиров были на лошадях и всякий раз, когда колонна шаркала мимо более-менее удобного для побега места, это место сразу же перекрывалось этими всадниками, будь они неладны. Семенов лихорадочно прикидывал один вариант за другим – и все они совершенно не годились. Немцы были бдительны и караульную службу исполняли без поблажек.
– Так переубедили небось? – кривовато усмехнулся пышноусый.