– Нас всего шестеро. А раненых – двое. И из добра – не вижу, что выкинуть можно. Разве что тулуп и пару противогазных бачков. А также окровавленное обмундирование, – заметил с ухмылкой артиллерист.
– Точно, – кивнул Семенов, вспомнивший, как во время марша с песней сам вдруг почувствовал себя не просто отдельным человечком, а частью мощи из больше чем ста крепких парней, и ему от этого стало даже как-то и приятно. Впрочем, даже беглого взгляда было достаточно – потомка Леху это не убедило, не понял он ни черта из сказанного.
– Тогда его штыком и запорем. Патроны-то я выну, разумеется. Зато он свой выбор покажет точно.
С лошадкой остались лесник да бурят – тому очень хотелось с лошадкой постоять, дескать, соскучал. Ну а заодно и за лесником присмотр, тоже хорошо. Остальные довольно споро прошли к лагерю. Пустоватый был лагерь, неуютный, что сразу же пришлые и отметили.
– Не знам, – странно ответил мутноглазый и повалился на траву.