– Фамилия у него не та, – ухмыльнулся мрачно токарь.
Леха криво усмехнулся, показывая несгибаемую стойкость и готовность к победам.
– А кто это – Гаршин? – думая о своем, рассеянно спросил Леха.
– Ишь ты, как оно все… Ладно, надо нары делать. Спать тут будете?
Шоферня была сильно удивлена, когда напоролась на засаду. Рота была удивлена, как быстро немцы наладили переправу. А дальше через несколько часов притащились два этих самых сине-зеленых танчика с деревянными ведущими колесами, подошла какая-то унылая пехота; Семенов тоже вслух заметил, что у тех, кто атаковал их в первый раз, и вид был молодцеватей, и автоматов побольше, и действовали они нагло и бодро, бегали быстро и сноровисто, а эти какие-то были унылые, медлительные и сплошняком с винтовками. Но и унылые достаточно умело обложили остатки роты, и основную расправу учинили как раз нелепые танчики, беспрепятственно расстреливая сослуживцев Семенова с безопасного расстояния. Вот тогда-то Уланов и вывел остатки взвода, рванув вперед, раз назад запрещено. Ну а потом вот нашли в лесу летуна, после беседы с взводным летуна приказано доставить к своим. Взводный помер. Собственно и все.
– Ну вот. Как ты и хотел – офицер, – с удовлетворением отметил Леха, кидая снятый китель артиллеристу.