— Прекрасная речь, ваши величества. И очень элегантное решение. Откровенно говоря, я не был к нему готов и предполагал, что короля и королеву ожидает изгнание или даже казнь.
— Просто признайся, что хочешь лишний раз поиздеваться.
Мне было все равно, что обо мне подумают встречные люди. Я почти бежала, не разбирая дороги, не обращая внимания на поклоны, чувствуя, как на глазах выступают злые слезы. Зачем? Зачем он это сделал? Ему понравилось, как на меня подействовали его угрозы перед свадьбой?
— Я не знаю, слышишь ты меня сейчас или нет, — хмуро произнесла я, чувствуя себя на редкость глупо. — Но если ты в течение полусуток не найдешь способ сообщить мне, что ты жив-здоров, то, когда я тебя найду — а я тебя обязательно найду, — голубой бантик, который я на тебя нацепила, покажется тебе даром богов.
— Отец написал… — Эти два слова заставили меня вздрогнуть, потому что обычно ничего хорошего они не предвещали. — Он заберет нас на эти каникулы.
— Как думаешь, Ледышка, лир Анист будет сильно огорчен, что мы не принесли ему хладный труп для коллекции? — проговорил он, подхватывая с пола и с интересом разглядывая чудом уцелевшую голову с обреченно вывалившимся из пасти раздвоенным языком.