— Отпусти! — опомнилась я через несколько десятков шагов, пытаясь вырваться.
Он сидел в кресле, упершись локтями в колени и сцепив руки в замок. Рыжеволосая голова была опущена так, что челка полностью скрывала лицо. Но радость, которая охватила меня, стоило его увидеть, было не передать словами.
Прошла еще неделя, прежде чем рана окончательно зажила. Даже когда спустя четыре дня от нее осталось лишь красноватое пятнышко, господин целитель не позволял мне подниматься, опасаясь возможных осложнений. Да и, по его словам, моя дважды сотрясенная в ту ночь голова требовала постельного режима, а не бешеных скачек в неизвестном направлении.
— Упрямый мерзавец, — в очередной раз не выдержала я.
Когда я наконец собралась с духом и вернулась в комнату, то обнаружила Янтаря сидящим на кровати и уже заканчивающим шнуровать второй сапог. Он бросил на меня беглый взгляд и направился к выходу, на ходу надевая и застегивая рубашку.
— Спасибо, — неожиданно для самой себя прошептала я, — что спас меня.