— То есть вы, конечно же, не имеете никакого отношения к едва не состоявшемуся бунту, имевшему место неделю назад? — Дарел заинтересованно подался вперед.
По мере приближения к храму тишина постепенно таяла, наполняясь многоголосым гулом. А тот в свою очередь взорвался восторженными криками, стоило окруженной гвардейцами коляске показаться из-за угла. От несметного количества устремленных на меня взглядов, возгласов, сливающихся в невозможную какофонию, мысленно подбадривать и веселить себя стало сложнее. Я почувствовала, как внутри все снова сжимается, а настроение, которое я так старательно поднимала, стремительно скатывается вниз. Чуть успокоилась я, только когда заметила, что вокруг коляски перламутрово переливается прозрачный защитный купол.
— Я просто не хочу ехать, — меня саму удивило, насколько жалобно это прозвучало.
— Как ты можешь по ним скучать, если даже не помнишь?
— Ах, ты все-таки надела это зеленое платье! — Императрица укоризненно покачала головой. — Это совершенно не твое, моя милая.
Мы оба замолчали. Было слышно, как в столовой бодро трещит огонь, и как то и дело напоминает о себе непогода, негромко подвывая в трубе.