Тобиус поджал губы, но ничего не сказал ни о комете, ни о Диком Гоне.
– Хреновый, наверное, – осмелилась предположить Эмма.
Хелена бросила на волшебника последний взгляд, теплый и приятный, как вкус спелого персика, и удалилась, покачивая широкими бедрами. Эмма тихонько подошла к кровати, нерешительная, будто боясь, что ее сейчас прогонят.
После завтрака Тобиус направился в кузницу, где уже дышал жаром горн. С собой волшебник принес собственный молот, самый обычный с виду инструмент на довольно коротком молотовище. Не нуждаясь ни в каких указаниях, он начал работать.
Хотя Тобиус понимал, что слова Матисса Кордола не могли считаться безоговорочной истиной, на следующий день он внимательнее приглядывался к солдатам. Волшебники по природе своей склонны к паранойе, и склонность эту очень трудно подавить.
Оказавшись на менее людной улице, Тобиус резко развернулся. Человек, шедший по его следам, остановился. Среднего роста очень худой и сутулый мужчина неопределенного возраста, заметив, что обнаружен, улыбнулся. В руках незнакомец держал ларец.