Бальден был вытащен на твердую землю, после чего Тобиус, отчистив дыхательные пути человека от глины, пустил по телу слабый электрический заряд. Генерала выгнуло дугой, и он огласил лес потоками отборной солдатской брани.
– Добрый человек, постой, пожалуйста! – Старик, присматривавший за ребятней, подался вперед, подслеповато щурясь. – Не скажешь ли, сколько мне еще жить осталось?
И он и гном погрузились в карету, после чего она развернулась и быстро помчалась в обратную сторону.
Первое время Тобиуса сильно коробили ее манеры – ведь придя в себя, Эмма меняла темпераменты в мгновение ока, и большинство из них имели склонность вести себя довольно разнузданно. Но потом он понял, что морф всего лишь примеряет манеры поведения, будто модница перед зеркалом, подбирающая нужный наряд из своего гардероба. А зеркалом служил он, Тобиус, к которому, собственно, и был направлен поток искренней симпатии.
Но тяжелее всего было из-за Эммы, которая продолжала упорно сопротивляться. Из ее тела вылезли клинки, но толку от них было чуть – ведь корни, обвивавшие ее, являлись частью сущности, которая не боялась материального оружия. Эмма что-то кричала, обращаясь к нему, но Тобиус не слышал ни слова, лишь приглушенное гудение и ропот далекой грозы. Чего она хочет от него? На что она надеется? Это он виноват. Это он привел их сюда. На смерть.
– Понятно! – перебила принцесса. – Что вы делали в лесу?