— Ты как? — жиртрест ни жив ни мертв. — Не боись, если ещё раз наедут, ты мне сразу маякни. Девятая комната, Саша Морозов.
— О чем вы, Николай Иванович? — попробуй, угадай какой из огромного множества моих залетов сейчас обсуждаем.
Однако, старший что-то почувствовал, и с некоторым недоумением посмотрев на меня, одернул дружка. По всей видимости, реакция моя неожиданная насторожила, или интуитивно почувствовал, что без драки не обойдется.
— Да уж, — оценив его параметры, согласился, процитировав по памяти отца русской демократии.
Демонстративно неловко протискиваюсь к соседнему крану, хотя свободного места рядом достаточно. Сую руки в воду, и тут же поворачиваюсь, словно что-то вспомнив. И естественно совершенно случайно наступаю на ногу таджику, прямо на его начищенный до блеска сапог. Национальный вид одежды подразумевает именно эту парадную и повседневную обувь— они и летом умудряются в кожаных сапогах ходить, скорее всего, потому что больше нечего одеть.
Для чего тогда пятьдесят лет страна надрывалась, отдавая последнее, если армия её не защитила? Не снимая с себя ответственности, вынужден признать, что на момент распада страны ровным счетом ничего не сделал для её спасения. Просто не представлял, как это можно сделать и главное – зачем?