Граф хрипел, царапая ногтями горло, выгибался на полу… Его словно сжигало изнутри невидимое пламя. Все горело, болело, заходилось в бешеном беге сердце, не хватало воздуха, мышцы сводило спазмами, хотелось кричать от боли, но сквозь сведенное судорогой горло прорывались только слабые стоны.
– Устроить им несчастный случай, – буркнула Лиля. – Есть варианты?
Лиля переглянулась с Тахиром, и ханган принялся уговаривать Гардвейга: мол, ваше величество, либо я тут остаюсь, либо мы вашего докторуса обучаем.
Руки Ганца легли на плечи Лили, развернули – и она уткнулась лицом в его рубашку, выплакивая все, что накопилось. В другое время она бы сдержалась, смогла себя пересилить, но не сейчас, когда беременна и нервы не дружат с головой.
– Товарищ по играм его высочества. Вроде бы ничего особенного, но иные приближенные высоко взлетали, а иные больно падали… не сомневаюсь, что они крепко дружили.
Заговор надо было подавить в зародыше. И чем скорее, тем лучше.