Графиня Иртон сидела в карете и смотрела в никуда. По щекам ее катились слезы, и она не вытирала их. Слишком больно. Слишком тошно.
Могу, моя королева. Могу, мое ясное солнышко. Я приговорил к смерти свою дочь и внуков, да. Но ведь не я начал первым. Я невиновен в смерти Эдмона, видит Альдонай. Но Амалия решила мстить… и ладно бы мне!
Фалиону понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя.
– Мой сын почти месяц напивается в хлам чуть ли не каждый вечер, что-то случилось? Знаешь, я надеялся, что у тебя это само пройдет, но ты… ты утратил разум из-за этой девки!
– Анелия не такая. Она добрая, нежная, наивная…
– Я пришел к выводу, что так будет лучше для всех. Лилиан, а ты сама не поняла, сколько вызываешь подозрений? Ты – графиня Иртон, от тебя идет поток нововведений, на тебя покушались…