Александр Фалион соскочил с лошади и бросил поводья слуге. Тот послушно повел коня в конюшню.
Гардвейг полагал, что и у Эдоарда тайная служба немногим хуже.
– Здесь протоколы. Они будут храниться сначала у меня, а потом у тебя. И, Джес, сам понимаешь…
При мысли о сыне боль только усилилась. Эх…
Гардвейг и от десяти дополнительных лет не отказался бы.
Когда взялись за Валианну, оказалось, что сын совершил отвратительный поступок.