Казалось, суккуба не осознает нашего присутствия, несмотря на весь шум, который мы подняли, разгребая завалы. Она лежала на спине, присыпанная толстым слоем красной гранитной пыли, и огонь в ее глазах, глядящих в пасмурное небо, медленно угасал вместе с вытекающей жизнью. Ее измученное лицо было сведено судорогами непередаваемой боли. Почти все ее тело было испятнано медленно, но упорно расширявшимися язвами кипящей «Мглы», которая растворяла ее кожу и мышцы. Кое-где язвы уже проникли так глубоко, что при одном взгляде на чудовищные раны сразу становилось понятно, что спасать ее уже бесполезно. Гниль разъела правый бок от бедра до подмышки, в дыре влажно блестели растворяющиеся внутренности и белели обнажившиеся ребра, да и левая рука от когтей до локтя полностью лишилась плоти, жутковато демонстрируя взгляду узловатые кости. Похоже, суккуба все еще жива лишь за счет своего упрямства и высоких показателей выносливости. В этот момент я пожалел, что единственный реаниматор уже использован Жальником для Драхуба.