Остальные решения были скорее церковными, поэтому Софья пропустила их мимо ушей. Не царской это дочери дело, как там правильно иконы писать. Пусть иконописцы разбираются, им за это деньги платят.
— Алеша, — Софья смотрела ласково и мягко, — в чем виноват Ричард? Он же там лично не был. Он свою семью спасал. А мы сейчас собираемся помочь простым людям. Знаешь ли, страшно жить во времена перемен. Хоть кого расспроси — помнят время семибоярщины, как нечто кошмарное. Помнят Лжедмитриев, Смуту… ты слышал о них?
Парни здоровые, у обоих уже усы под носом, да и созревают здесь пораньше. Лучше пусть она подсуетится, чем найдется какая умница с улицы — и примется вертеть мальчишками по своему усмотрению.
Софья едва не взвыла в голос. Вот этих двоих им точно не хватало! Но Анна Михайловна засмеялась, покачала головой — и царь даже глаза прикрыл.
Теперь уроки Алексея Софья посещала со всем возможным правом. И училась прилежно.
— В чем? В том, что молод да красив? Или что не люба тебе Наташа? Так насильно мил и не будешь…