Софья по привычке запустила пальцы в темные волосы.
Плевать! Никто не видит — и не донесет. А тепло человеческое — оно любому нужно, будь ты хоть царь, хоть нищий.
Приходит, молится, кланяется, свечки ставит, после службы еще задерживается — черничка, да и только. Ее б не замуж, а в монастырь.
Только вот попросит ли Алексей Михайлович? С его-то пиететом по отношению к церкви?
Царевич сидел там же и так же, смотрел спокойно и серьезно, чуть улыбался.
Это еще не считая всякой мелочи, которую несли следом, типа подножия (царица ж не может на пол встать, только на что-то еще), опахала и еще какой-то гадости — Софья не вникала, что именно еще таскали в церковь без малейшей пользы для дела.