В один прекрасный день — они пока еще пребывали в Кремле — Алексей вошел к ней и протянул записку. Маленький листочек был обильно полит духами, и в нем затейливой латинской вязью сообщалось, что подательница сего будет ждать государя царевича каждый день на заутрене в Казанском соборе. И жизнь и счастие ее зависит от того, придет ли царевич на встречу.
Нас утро встречает прохладой, нам свежестью веет река…
Здесь Софья твердо настраивалась на нечто вроде воинского братства. Больше всего ей нравилась идея с тамплиерами, где в роли Великого Магистра выступает сам царь-батюшка. А почему бы нет?
Так далеко, прежде, чем они Стеньку угомонят — тот еще невесть сколько деревень переморит.
И что? Софья не собиралась отдавать на расправу своих близких. Пусть сначала переступят через нее! Если в процессе переступания этих умников ни за что не схватят и не дернут…
— Да ежели и станет — или ты и государство ему предсказал? Глядишь, он в Швеции воссядет, или на троне Османов, или вот Крым отвоюем у них… да мало ли что и как случиться может! Не-ет, ты либо из ума выжил такое говорить — либо на царевну зло умышляешь!