Я подошел к окну. По улице, опираясь на палку, шел отец Натальи. На паркинге у пекарни он сел в черную «Волгу» и уехал.
После того инцидента Якуб стал как бы существовать для всех. Если он что-нибудь говорил, его слушали, как любого другого, если курили, его тоже угощали сигареткой (чего ранее никогда не случалось), а когда шли на танцульки к девочкам в медицинский лицей, брали его с собой.
Он хотел сразу же нажать delete, но его внимание привлекла первая часть адреса: Jennifer@. В его воспоминаниях имя это звучало, как музыка. И он решил прочесть послание.
Она закрыла глаза. Ничего не говорила. Мы ехали, притиснутые друг к другу. Мне хотелось, чтобы это кончилось. Как можно скорей. У меня была эрекция, и она несомненно чувствовала ее.
У меня кончились сигареты. Я побежал к киоску на соседнем перроне. На скамейке за ним сидел отец Натальи. Меня он не заметил.
До самого конца пути они, дотоле не подозревавшие о существовании друг друга, вдруг оказывались рядом. Во время утренних молитв Анджея. Анастазия стояла на коленях в толпе около бивуака его группы и молилась с ним вместе. Еду они неожиданно готовили вместе. А во время вечерних костров она держалась на расстоянии, но всегда поблизости.