Зацепили только две вещи, которые как-то сами собой потребовали повышенного внимания.
— Полтора. Раньше не успею. Я за городом.
— Алерна! Вот что за привычка все время переспрашивать? Неужели нельзя было сказать 'это я'?
На пришедших последними бойцах, на самом деле, были скафы только похожие, на скаф Антона. Это была какая-то редкая модель аграфов. Может быть, ее делали только для спецподразделений.
Опять полковник сидел на стуле за столом, а Антон на стуле перед столом.
— Игрок! Век живи, век лечись. От дурости. Что ни разу такого не было раньше?