Я так же медленно вынул руки из земли, и вслед за моими пальцами буквально выстрелили ростки каких-то полевых цветов - земля чутко впитывает все крохи силы, которые в неё вносят, и реагирует совершенно однозначно.
- Но днём-то они выглядят по-разному, а я её именно днём встретил первый раз, - возразил я.
- Работаете быстро, - хмыкнул уже взявший себя в руки Фельдштейн.
Была только одна шальная надежда: лес может помочь. Да, мне там бежать будет на порядок сложнее: мутного рассеянного света не хватало и на открытом пространстве, выручало только, что глаза к темноте привыкшие. А под пологом осеннего леса стоит кромешная темень, и рассчитывать остаётся только на удачу. И моей удачей был леший, явно недолюбливающий местных жителей. Есть небольшой шанс, что он решит вмешаться, лишь бы сделать гадость потусторонним тварям. Пусть шанс этот ничтожно мал, но других вариантов я всё равно не вижу.
На мгновение сознание будто отключилось, а потом я обнаружил себя лежащим на земле. Вокруг бесновалась чудовищная смесь из сработавших одновременно чар, выворачивая пространство наизнанку, а я отчаянно прижимал к себе и к земле хрупкую девичью фигурку, пытаясь укрыть её от всего этого. Отчётливо понимая, что шансов выжить у меня нет. По спине рассыпалась угольками боль, а ног я уже не чувствовал.
- Можно как угодно, если результат получается нужный. Ну, разумеется, "как угодно" - в пределах того, что позволяет твоя честь и совесть. Тому бедолаге, который случайно влез в курган, хуже от огня не будет. Наоборот, он обретёт свободу - у нас же принято сжигать мертвецов.