Привлекать внимание к собственной персоне и давать знать, что я подозреваю неприятности, не хотелось. Знать бы ещё, как должна была на меня подействовать местная еда!
- А то время, когда боги на земле жили, застала? - вспомнил я единственный ориентир, который даже природному духу забыть тяжело.
Я не испытывал к ней жалости. Мать, скормившая своего ребёнка нежити за несколько лет спокойной жизни, обрекшая целую деревню на страшную смерть, не заслуживала сочувствия. Да и руку свело судорогой, поэтому я даже не мог бросить эту дрянь в горящем доме, чтобы позволить умереть без позора.
Дух снова хлюпнул носом и трогательно погладил меня по локтю. Потом его глаза сверкнули решимостью.
- Илан, - позвал меня знакомый голос из-под ног. - Отстань немного, я хочу тебе кое-что сказать.
- Строганова её фамилия, - пояснил он. - Так что, почти сокращение. Ну, вот и пришли. Стой, погоди, давай я тебя подсажу. И на койку ложись, насидишься ещё.