Тут мне на помощь пришла хозяйка дома, давшего мне приют. Крепкая, много повидавшая вдова лет пятидесяти без лишних сантиментов силком подняла рыдающую бабу и усадила на скамью. После чего черпанула кружкой воды из стоящей в углу небольшой бочки и бесцеремонно плеснула в лицо пребывающей в истерике женщины. Та захлебнулась рыданиями и в полном шоке уставилась на нас.
- Разве только я попрошу у Вас закурить, - я не удержался от улыбки. Вообще, службистов я не слишком жалую, но этот белобрысый парнишка с цепким взглядом лучистых голубых глаз вызывал куда больше положительных эмоций, чем виденные мной до сих пор его коллеги. Вообще, что-то подсказывает мне, далеко пойдёт этот подмастерье, и очень быстро. Службист понимающе хмыкнул, протянул мне пачку, с интересом понаблюдал, как я поджёг папиросу от пальцев. - Спасибо, Вы мне буквально жизнь спасаете!
- Ну, по мне это действительно хорошо видно, - он тоже засмеялся. - Отец - доктор технических наук, профессор, мать - целительница, кандидат медицинских. Благодаря ценности отца как специалиста нас даже не репрессировали за родство с князьями Озерскими; дальнее, седьмая вода на киселе, но его вполне могло хватить. Так что достался мне полный набор "хорошего мальчика", начиная с музыкальной школы. Я ещё до революции учился, потом в гражданскую кое-как продолжал, закончил уже после. И светила бы мне консерватория по классу скрипки, если бы тень не пропала.
- Я постараюсь. Честно, сделаю всё, что смогу.
- Да водит он, зараза, - мужик вздохнул. - Кто в лес ни сунется, плутает. А через час-другой обратно к деревне выходит, ровно на то место, где вошёл. Даже если по дороге идти, всё равно то же самое получается. Но, с другой стороны, насмерть ещё никого не заплутал, все к дому выходили. Вот мы и решили с ним не воевать... вдруг, наконец, смилуется?