Люк плотно закрылся. Раздалось легкое шипение, означавшее, что переборка герметичная.
– Великий человек! – восхитился Фандорин. – Тоже из наших?
Наедине они естественным образом перешли на «вы» – сухому британцу и сдержанному Фандорину так было проще.
Эраст Петрович уже догадался, что Маса пришел к тому же выводу, что и он сам, но лишь покивал.
Дрезина у Келецкого управления железнодорожной жандармерии была превосходная – с теплой кабиной, большим столом и удобными креслами. До Границы домчали с ветерком, быстро сокращая отставание от пассажирского поезда, который ехал в полтора раза медленнее, да еще делал остановки.
Отец Валерий ответил не сразу, словно объяснить было непросто.