Над некоторыми словечками стоило пару раз подумать, прежде чем произнести их. Не то, чтобы они были табу, просто изменилось их значение.
– Остынь! Что ты собираешься предпринять?
– А что вы сделали с компанией после того, как сорвалась сделка с «Мэнниксом»?
– А я думал, что МИЛ уничтожили, когда бомбили Вашингтон.
– Да, я здоров… уже целую минуту. Повторите, пожалуйста, вопрос.
– Послушайте, сестра, – урезонил я ее, – я ведь свободный гражданин старше двадцати одного года, не преступник. Я не хочу возвращаться в постель – и не вернусь. А теперь покажите мне, где моя одежда, или я сам, в чем есть, отправлюсь искать ее.