– Откройте! – раздался взволнованный голос Айболита. – Что вы там творите?! Отключитесь от «Шестого Чувства»! Открывайте! Медведь, ты почему не забрал у неё мет?!
– Так далеко не дойдет, – фыркнул Медведь. – На «Шестое Чувство» сейчас столько всего сбежится, что нам туда лучше не соваться.
В тыл поселку выходили больше получаса. На оборонительных рубежах поселения со стороны Желтой Зоны шел ожесточенный бой, привлекающий всё новые взбешенные стаи, и пришлось сделать крюк, чтобы самим не попасть под удар разъяренного зверья. К тому моменту, когда отряд вышел к нужной стороне поселка, перевозбужденные животные сновали везде, и несколько раз Медведю приходилось ударами пулеметного ствола и пинками отбиваться от отдельных тварей, норовящих вцепиться в ногу или спрыгнуть с дерева на носилки с раненым.
– Ты же не хотел связываться со своими, пока свидетель не окажется в Москве?
– Идут одним отрядом, – ответил снайпер. – Тридцать человек. Визуально – по шесть человек от каждой группировки, Вольных тоже шестеро, по двое от каждого каравана, хотя сюда шли отдельно.
Втиснуть своё тело в лаз Медведю удалось с большим трудом, для чего пулемет пришлось перевесить в положение «за спину». Ход действительно оказался «узковат», да ещё и низковат, из-за чего здоровяк был вынужден пробираться на полусогнутых, чуть ли не гусиным шагом, прочерчивая борозды усиленными наплечниками «Эмки» на земляных стенах, и задевая коленями о зажатый в руках контейнер Айболита. Через десять метров лаз закончился таким же замаскированным под куст выходом, и группа выбралась на поверхность. Бурелома вокруг стало ещё больше, но Паутина уже не залегала сплошным коконом, и кое-где пройти было можно.