Наконец, 3 сентября нашей роте поступил приказ принять участие в наступлении севернее Луганска.
Кроме этого разведывательного самолёта, других летательных аппаратов хунты лично я не видел. Ещё до моего приезда ПВО ополченцев вымело авиацию хунты с неба. Во время августовских выездов на Вергунку ребята из 1-го взвода нашей роты однажды видели вдали два вертолёта. Какие именно, Ми-8 или Ми-24, определить не смогли.
По ту сторону границы нас встречают ополченцы, нацболы из батальона «Заря». Садимся в грузовую «Газель». Дверца остаётся распахнутой, напротив неё усаживается ополченец с ручным пулемётом. В то время путь от границы до Луганска был под угрозой, через несколько дней украинские войска его перерезали.
Вообще отношение к религии в «Заре» близко к идеальному. На территории батальона есть церковь, в казарме, в расположении нашей роты имелся небольшой иконостас. Но при этом религия — дело исключительно добровольное и все обряды отправляются в личное время. Ни одного коллективного религиозного мероприятия я не наблюдал.
Одной из главных задач 6-го взвода было ежедневно отправлять две бригады, заряжающие установки залпового огня системы «Град». Обычно на эту работу назначали тех, кто уже пробыл в батальоне несколько дней, однако мне повезло попасть туда в первый же вечер. Таким образом, счастливо избежав чистки картошки и других кухонных занятий, я сразу же оказался привлечён к боевой службе, пусть и на вспомогательных ролях.
Все установки «Град», с которыми мы работаем, имеют собственные имена, придуманные ополченцами. Чаще всего мне приходилось заряжать машину со смешным именем «Ослик-помпончик». Как я узнал позже, в сентябре её экипаж погиб в результате вражеского обстрела, однако сам «Ослик» уцелел.