К немалому изумлению Глокты, двое из трех практиков вежливо захлопали в ладоши. Женщина стояла спокойно.
Он задыхался от возбуждения, не в силах отвести глаз от ее окутанного тенью лица. Он должен сказать ей, прямо сейчас. Разве не для этого он пришел? Он открыл рот, чтобы заговорить, но все разумные слова вылетели из его головы, неуловимые и невесомые.
Глокта взял лежавший перед ним лист бумаги и прочел первый вопрос.
— А у нас стало одним информатором меньше, — задумчиво продолжил Глокта.
— Угу, — пробурчал Джезаль и взял со стола свою трубку.
Малахус Ки выбрался из кустов, дыша часто и неглубоко. Он рухнул на колени, подполз к подножию дерева, закашлялся и выплюнул на гальку порцию мокроты. Его кашель теперь звучал очень скверно: он рождался где-то прямо в кишках, сотрясая всю грудную клетку. Малахус был еще бледнее, чем при их первой встрече, и худее. Логен и сам несколько отощал. Неудивительно — времена настали скудные. Он подошел к изможденному ученику и присел на корточки рядом с ним.