Два часа пролетели в приготовлениях как миг. Люди, объятые ужасом, готовились сдаться на милость победителей, проклиная дураков, застрявших на севере и проглядевших страшную измену, а армия полк за полком обтекала стены города, устремляясь на запад.
— И все же вы ничего не стали делать? Надо же, как благородно.
Проклятый император снова переиграл его! Было от чего взвыть и генерал, рыча себе под нос, быстрым шагом пошел прочь — требовалось прочистить голову.
Некромант заклацал нижней челюстью от удовольствия.
Шахриону, когда он пробирался по неровной тропинке, вспомнилась старая легенда про то, как Сын полюбил прекрасную крестьянку, Гиришитану. Девушка ответила небожителю взаимностью, но им не суждено было быть вместе — завистливый Брат решил сделать красавицу своей назло племяннику. Он похитил девушку и заточил в своей крепости и вот, когда он собирался овладеть ей, Гиришитана предпочла смерть позору и сбросилась вниз. В ярости был Сын и страшно отомстил он вероломному родичу, но с тех пор каждый год он погружался в траур по потерянной любви, накрывая земли смертных потоками своих горючих слез.
Генерал понимал, почему хитроумный правитель так яростно прогнулся под своего нелюбимого венценосца — мерзавец планировал закончить кампанию на востоке и подгрести земли Шахриона под себя, пользуясь затруднениями его величества, у которого в военное время на счету был каждый человек. Присоединив обширные леса Империи, и наложив лапу на горы Ужаса, Цигд встанет на одну ступень с венценосцем, а может, и выше, если у него получится сторговаться с Гашиэном. Именно поэтому по приказу генерала всех поросят разместили в отдалении от главного лагеря, а охрану увеличили — с Саргилэна сталось бы ударить союзникам в спину.