— А я знаю, что она будет. — Тоном, не оставляющим сомнений, ответил император. — Но я решил поговорить с тобой о другом.
— Этих недоумков, пытающихся в каждой деревеньке влепить по храму своего Отца? Ни минуты. Жду не дождусь момента, когда смогу вцепиться кошакам в глотки. Можешь поверить, к весне половина Исиринатии будет моей!
— Моя сила начала расти после ритуала, — проговорил он. — Это…обескураживает, выбивает из колеи.
Но исиринатийцы не просто так считались сильнейшими рубаками на континенте — трубы взревели еще громче, и колеблющийся строй, не обращая внимание на потери, перешел на бег.
— Нужна. Я хочу знать, что творится за закрытыми дверьми дворов всех венценосцев и благороднейших дворян Лиги. И вы, гоблины, можете подобные сведения мне предоставить.
— Для нас — измена, но для эльфов это был величайший подвиг. Запомни сынок, у любой монеты две стороны, — грустно произнес Властелин.