Бирт с трудом поднялся и, опоясавшись, выбрался наружу. Голова трещала, но ее сверлила одна мысль: «неужели ночная атака»?
Время как и всегда в таких случаях тянулось неимоверно долго, словно издеваясь над кольценосцем.
И для конницы рысаков едва не закончилось на острых пиках баталий. И тогда вновь зазвучал горн. На сей раз он звучал тревожно и прерывисто, и всадники отхлынули назад столь поспешно, что отступление походило на паническое бегство, однако Китарион слишком хорошо знал старого рысака, чья могучая воля поддерживала в маренийской армии железную дисциплину. Враги что-то задумали.
И тут Шахрион сделал то, чего он никак от себя не ожидал. Юноша подошел к своей собеседнице и положил руки ей на плечи.
Тень махнул…или махнула рукой — император начал воспринимать ее как женское существо, — и растворилась в ночи. А буквально через несколько мгновений на полянку выскочили всадники — телохранители наконец-то нашли своего господина.
— Госпожа моя, доиграем в другой раз, — проговорил он Тартионне, — а сейчас нам пора победить в это войне.