-Эй, ты! - сказал я, стараясь, чтобы голос звучал твердо. Целых пять секунд робот никак не реагировал, и я уж было решил, что там в кустах он и помер (отключился?), но потом пошевелился и перевел взгляд с меня на дверь гостиницы.
Вечером, когда я собрался спать, дядька приволок откуда-то отвратительную потрепанную раскладушку и поставил возле кровати. На мой вопрос, что мешает ему занять любой другой из без малого сотни свободных номеров, он ответил, что боится темноты, а в ответ на мое возмущение снова картинно схватился за сердце.
Продуктов оказалось не так чтобы очень уж мало для меня одного, но и не так чтобы очень уж много. Попробовав подсчитать общее количество пищи и перевести его в дни, я получил примерно три месяца. Через три месяца, кстати, ноябрь - самое подходящее время для того, чтобы остаться без крошки хлеба.
-Здесь раньше было так красиво... - сказала фея еле слышно. - а потом ушли люди, ушли феи. Все стало разрушаться. Потом появились братья, убили кошек и собак, стали ломать аттракционы... и всех вокруг убивать, и птиц, и зверей. А потом пришел ты... я сначала испугалась, но ты... ты стал чинить аттракционы... а потом прогнал братьев, и так много всего починил и исправил... и даже свет сделал у меня...
-Я перемещаю тебя манипуляционным полем. Это не опасно для жизни.