«Ты особенная, Риа, особенная, никогда не забывай об этом», — много раз говорил мне дядя Тадор.
— Риа! — в черных глазах вспыхнули фиолетовые всполохи.
Общежитие покидали в абсолютном молчании.
— Значит, разгар! — заключила потрясающе счастливая я и, обхватив лицо носатого ладонями, склонилась к его губам.
Пауль спрыгал до стола и вернулся обратно с запиской, на которой я прочла поднадоевшую полную чувств чушь, смысл которой «Жду тебя за четвертым корпусом в 9.07».
— У тебя двадцать минут, — раздалось из-за двери.