Алансэ хмурится – видно, что-то поняла, но не все.
– Хорошо у тебя, Байч-Харах, – хвалит он с набитым ртом. – Жаль, я тебя к себе пригласить не могу. – И подмигивает.
Я, естественно, и сама прекрасно справлюсь, но муданжские мамаши очень любят сделать вид, что дети их не слушаются, чтобы спихнуть все хлопоты на и без того перегруженных мужей. Мастер искусств сразу принимает виноватый вид и долго извиняется. Так-то тебе, старому зануде.
– Надо возвращаться во дворец, показаться народу, – напоминает Алтоша. – Кир, было бы очень неплохо, если бы ты сделал более радостное лицо, когда на тебя будет смотреть вся столица.
Алтонгирел пожимает плечами. Я подсаживаюсь к Киру в углу дивана.
Я быстро накидываю теплый диль и выскакиваю из дома вслед за Азаматом. На ходу соображаю, куда прятать тело и есть ли у меня здесь отбеливатель, растворяющий кровь.