За ужином он садится подальше от Азамата и старательно не поднимает глаз от тарелки, но мой дорогой супруг сегодня упластался так, что его самого впору нести в кровать, даже не замечает ничего.
– Не думаю, – быстро отвечает Алтонгирел и садится в дальний угол так, чтобы не видеть меня из-за Тирбиша. Ребенок помахивает ему вслед кулачком; выглядит довольно угрожающе.
– Надо их уже скликать, у нас емкости кончились. Ого, откуда у тебя эти орехи?
– Ага… – кивает парень. – Хорошо. Отца будить?
– Править тебе на роду не написано, – говорит, обдавая всех нас жарким медовым дыханием, – но все прочие пути открыты. Сам решишь, на какую дорогу ступить.
Метрах в пяти позади лежит поваленное дерево. Мы усаживаемся на него и принимаемся ждать непонятно чего.